Нам предстояло добрая четверть от сотни километров непрерывного подъема. Время неумолимо шло к закату, и было понятно, что достичь вершины сегодня нам вряд ли удастся. Задача была поставлена предельно просто: выложиться по максимуму и начиная с какого-то часа искать место для стоянки. Еще в Соколином местные таксисты настойчиво предлагали нам комфортный подъем на машине вместе с велосипедами или хотя бы забросить наверх всю нашу снарягу, чтобы мы могли ехать налегке. Соблазн побыстрее оказаться наверху был велик, но желание сделать это САМИМ преобладал и мы упорно отказывались. 

Асфальт был хороший, а стабильный уклон позволял ехать даже не на самой низкой передаче. Кузьмич, 1-ю переднюю передачу которого так и не удалось наладить, штурмовал серпантин на 2-1, и делал это весьма успешно, держась по большей части во главе пелотона, благодаря мощному педалированию стоя, чередующемуся с отдыхом. Ехать по дороге в тени густого леса было прохладно и приятно, но этот же лес создавал значительные проблемы при поиске места на ночлег в купе с достаточно крутыми склонами по обе стороны от асфальта. Уже довольно уставшие, решили, что, начиная с 18:30, надо будет останавливаться в первом попавшемся более менее подходящем месте. Такое место мы заприметили спустя полчаса примерно на 14-м километре подъема. На довольном крутом повороте дороги, метрах в 50 снизу по склону, среди высоких буковых деревьев просматривалась достаточно ровная площадка с кострищем. Туда мы и спустились смело и решительно, роняя себя и велосипеды в опавшую листву:). 

Костры на Ай-Петри жечь запрещается, так как она находится на территории заповедника, но мы практически в прямом смысле слова "наложили” на эти запреты, так как перспектива сидеть в холоде была совсем не радужной. После тяжелого дня все порядком измотались и, едва отужинав и выпив винца, начали разбредаться по палаткам. Я, в темноте и с полуоткрытыми глазами, перед тем как залезть в спальник все-таки нашел в себе силы на скорую руку примотать вел к дереву тросом с замком, а затем тут же отрубился. Этой ночью, мне показалось, спать было даже теплее, чем предыдущей – видимо, сказался лесной покров, сдерживающий холодные ветра. А вот Сашка, напротив, сильно замерзла и, видимо, уже здесь начала простывать. 

Как всегда после завтрака режим, выработанный организмом за дни похода, погнал меня в сторону от лагеря по крупной нужде. Ясное дело, что в, условно, яме, ограниченной обрывом, и не имеющей практически никаких естественных преград, кроме стройных стволов деревьев, заныкаться для проведения операции в спокойном уединении не так уж легко. Пришлось забраться повыше и спрятаться за насыпью скальных камней. Когда миссия уже была выполнена, я начал пробираться назад, но неожиданно один из камней выскочил из-под ноги, едва не уронив меня с обрыва, и начал, собирая по дороге другие камни и ветки деревьев, образовывать поток, который с жутким гулом помчался вниз. Скажу прямо, тут в пору было наложить повторно:). В это время первая мысль, которая посетила народ в лагере, была: знатно он погадил! Спустя мгновение из-под насыпи сигануло несколько черных мохнатых зверьков. По предположению Паши, это были детеныши кабанов; трудно предположить реакцию рассерженных родителей в данной ситуации… в общем, обошлось. Народ забеспокоился, не случилось ли что со мной, а Кузьмич уже готовился занять место в седле моей мериды:). 

Дальше – больше. Не спеша, начали собирать палатки, готовиться к отъезду, и тут смотрим, со стороны дороги к нам мчится человек в камуфляже и, указывая на догорающий костер, что-то кричит. Оказалось, лесник. Попытки отмазаться, что мы разожгли огонь, чтобы мусор сжечь, и вообще, что мы следим за ним и потушим до конца, разумеется, особого эффекта не произвели. Конечно, его можно понять, так как он ехал на пожар, бушующий где-то на плато. И, как мы узнали позже в новостях по ТВ, на том самом пожаре погиб лесник и двое пожарных. Это сообщение заставило нас задуматься… В итоге, он настоял, чтобы мы вылили в кострище все запасы воды, и поинтересовался, если ли у нас маршрутный лист. Видимо, наличие последнего его несколько удивило, что позволило нам избежать штрафа и ограничиться письменным замечанием. 

Ко всему прочему, когда я начал отстегивать велосипед от дерева, ключ сломался в замочной скважине после немалых усилий его провернуть. Надо сказать, что проблемы с открытием замка уже возникали раньше, но обычно все заканчивалось благополучно. Попытаться ухватиться пассатижами за остатки ключа к успеху не привели. В общем, беда: если бы тросом была пристегнута рама, наверное, пришлось бы пилить ствол дерева; если еще и колесо, то полный аут. Оказалось, что накануне вечером в полутьме и полусне я примотал велосипед к дереву за седло! Неоднократно сказав "спасибо” себе и Богу, я освободил железного друга, оставив замок висеть на стволе на память крымскому лесу.
 


Вскоре мы были уже на дороге и продолжили наше восхождение на вершину Ай-Петри. Кузьмич, не смотря на проблемы с переключение передач, выигрывал один за другим промежуточные финиши в виде километровых отметок. Вообще, отдохнувшими было ехать значительно легче и уже к 11:30 мы вплотную подобрались к базе ПВО, выделяющейся на плато своими белыми полусферами. Здесь Коля, нацепив на себя Пашину каску, изобразил шпиона, пробирающегося к "ОБЪЕКТУ МIНIСТЕРСТВА ОБОРОНИ”. В общем, наприкаловавшись и нафотографировавшись на границе запретной зоны, начали спускаться в сторону зубцов Ай-Петри. По пути, едва заприметив залежи еще нерастаявшего снега, не смогли не воспользоваться случаем, чтобы поиграть в снежки и слепить злобного снеговика-укурка:). 

На развилке Ялта-Зубцы встретили группу велосипедистов из Воронежа. На Ай-Петри они поднимались по канатной дороге. Вот небольшая выдержка из их отчета (http://www.velo36.ru/forum/viewtopic.php?f=6&t=352): "Встречаем несколько команд велосипедистов которые забрались на этот Ай-Петри с северной стороны своим ходом. Вот это черти, должен я сказать, скоро нам предстоит осознать что даже километр спуска может утомить, подъем же километр вверх по этому бесконечному серпантину может мне кажется дурно сказаться на неподготовленной психике даже физически подготовленного человека.”. Спасибо за добрые слова! Хотя, конечно, настоящие черти забираются по серпантину за несколько часов:).
 


Площадь перед канатной дорогой напоминала ярмарку, что значительно портило впечатление от природных красот вокруг нас. Чуть ли не каждый метр кто-то хватал за руку и на ломаном русском предлагал посетить именно их павильон. Спешить не стали. Поставили велосипеды и отправили Леху с Кузьмичем искать место, где мы сможем бросить все вещи на время, чтобы сходить на самую вершину зубцов (вход, кстати, платный – 5 гривен), а затем спокойно покушать. В итоге остановились на павильоне № 1. Велосипеды заперли в одном из залов и, порядком утеплившись, пошли к кассе. Купили входные билеты, только отправились в подъем, как вдруг началась реальная буря: сильнейший ветер и град с дождем. Пришлось скорее мчаться обратно под крышу. Дождь все не прекращался, и мы успели вдоволь наесться супом, шашлыком, а затем и чаем с пахлавой, а также несколько раз подумать о том, что же делать дальше: идти по хребту или спускаться в Ялту прям здесь по серпантину, а то и вообще по канатке.
 


К 15:30 небо просветлело и, наконец, появилась возможность сходить посмотреть на зубцы. Касса еще не открылась, но ворота нас не остановили, тем более что деньги уже были уплачены. Дружно преодолев невысокую преграду, бодрым шагом пошли дальше. Наверху, сопротивляясь сильному и чрезвычайно холодному ветру, облазили все вокруг, наделали добрую сотню фоток, а Паша с Лехой совершили ритуальное отливание с покоренной вершины:). Довольные, вернулись обратно в павильон, купили у хозяев вина, а еще попросили набрать воды. В палатке на улице приобрели ай-петринские травы для заваривания чая и немного лукума, потому что сахар так и не удалось нигде раздобыть. Я же купил себе шерстяные носки, так как мои старые тонкие могли подвести в предстоящую нетеплую ночь. Время было уже почти 5 часов. Наконец все собрались и поехали… но, увы, в разные стороны! 



Леха, Коля и Саша, которая захворала после холодных ночей, решили пойти по следам питерцев и спуститься в Ялту по серпантину. Оставшиеся пятеро, мы все-таки осмелились поехать по Ялтинской Яйле, приободренные вышедшим из-за туч солнышком. Расставание было столь скоропалительным, что мы напрочь забыли подумать о разделении снаряги и продуктов. Вспомнили об этом лишь спустя некоторое время. В итоге выяснилось, что мы оставили спускающихся в город без горелки и, самое главное, без кастрюли. Продукты и вода удачным образом по большей части рассредоточились по нашим пяти рюкзакам, что оказалось очень кстати. 

То, что это разделение группы стало уже вторым, было вдвойне неприятно, но делать было нечего – слишком уж велик был соблазн испытать себя в длительном переезде по холмистой Яйле с невероятными пейзажами, открывающимися с высоты до полутора километров. И, забегая вперед, скажу, что несмотря на все сложности, возникшие в пути, никто из нас пятерых не пожалел о выборе, сделанном в 1-ом павильоне! 


Итак, расставшись с Сашей, Колей и Лехой, мы приступили к штурму хребта. Составленный еще в Москве план звучал так: "Как уже упоминалось, раздолбайкеры вынужденно спускались к морю по серпантину. Предлагаю следующий альтернативный вариант. Весь день мы посвящаем покатушкам (а местами пешочком) по Ялтинской, а затем по Бабуганской яйлам, посещаем вершину Кемаль-Эгерек, Беседку ветров, Роман-Кош (высшая точка Крыма) и т.д. (возможны варианты).. где-то там же ищем место для ночлега. На следущий день спускаемся в Массандру (Ялту) по Александровскому серпантину.”. Казалось, что не покататься по хребту, а именно это слово упорно приходило в голову, означало бы лишить себя всей соли горного велопохода, хотя, конечно, в условиях образовавшегося цейтнота о покорении горы Роман-Кош речи не шло. 

Идея была простая: проехать в этот день по-максимуму до Никитского перевала, и уже с утра, а, в крайнем случае, днем вновь объединиться в Ялте и продолжить маршрут вместе. Только мы утеплились, надев шапки и перчатки, немного отъехали от здания канатной дороги, как небо снова заволокло тучами, и зарядил дождь. Благо, он был не очень сильный, и мы решили идти до конца, раз уж затеяли это. Пока вернулись к развилке на Ялту, а затем еще дальше к асфальтовому повороту на турбазу, небо прояснилось и выглянуло солнышко. Это нас здорово обнадежило, и уверенной вереницей мы ворвались на грунтовые дороги яйлы. И практически сразу нашему энтузиазму пришел конец, а вместе с этим и понимание абсурдности слова "покататься”.

Дорожная глина, размокшая после дождя, сразу же начала наматываться на покрышки и, застревая под крыльями, стала блокировать колеса. Пришлось стараться ехать с краю от дороги по траве. При этом слово "ехать” не совсем уместно, так как на спусках разогнаться мешали опасные камни, а подъемы по большей части покорялись лишь пешком. Каждый новый метр давался с большим трудом. За первый час пути мы прошли не более 2-3 км., и эта ситуация удручала. По дороге встретили группу велосипедистов и поинтересовались у них, насколько сложна дорога дальше. Они ответили, что примерно так и будет, а… (задумавшись)… в одном месте придется снимать велоштаны с багажников, хотя… (снова задумавшись)…, наверное, только если ехать в обратную сторону, так что, все – окей. Откровенно говоря, было далеко не окей. 

Когда заднее колесо моего велосипеда заблокировалось окончательно, признаюсь, я начал паниковать. Понимая, что путь по хребту занимает более 15 километров, мысль о том, что мы абсолютно не укладываемся ни в какие рамки, полностью затуманила мое сознание. К тому времени Олька уже здорово "наелась” толканием вперед велосипеда с тяжелой поклажей. Не будем забывать и о том, что в этот день мы завершали подъем на Ай-Петри по серпантину. Леха (Кузьмичем его теперь нет смысла называть) начал настаивать на том, что пора искать место для ночлега. Я, судорожно выковыривая куски глины из-под заднего крыла, сорвался и сказал, что сегодня мы будет идти, пока не стемнеет. Леха, не долго думая, заявил: так, Олька, мы поворачиваем обратно и спускаемся в Ялту по серпантину! Это был переломный момент в нашем горном переходе. Понимая, что ситуацию надо спасать, потому что еще одно разделение команды было уже просто недопустимо, я пообещал, что со следующего спуска в менее ветреное место мы начнем искать подходящую площадку для лагеря. Страсти улеглись, и мы продолжили путь. Я, Тоха и Олька к этому времени уже сняли свои крылья и закрепили их на багажнике – иначе двигаться было просто нереально. 
 

На развилках, которые периодически появлялись на нашем пути, старались держаться по возможности правее, чтобы случайно не свалиться на какую-нибудь тропу, уходящую на север от яйлы. Вскоре дорога пошла вдоль стены, сложенной не далеко от обрыва из камней, высотой до полутора метров. Что эта стена делает на высоте более километра, для нас так и осталось загадкой. По пути все старались приободрить Ольку, а иногда и помочь ей затащить велосипед на верхушку очередного холма, где нависшие облака, словно таинственный туман, окутывали нас, ограничивая видимость и делая обстановку еще более мрачной. В начале 8-го вечера мы спустились в небольшую сосновую рощицу, где холодные ветра были не столь свирепы, и решили здесь заночевать. 

Было очень холодно – не больше 5 градусов. Особенно это ощутилось, когда мы перестали крутить педали или шагать вперед, упираясь всеми силами в руль велосипеда. Дружно начали одевать на себя все вещи, которые были с собой. Тоха применил методику "слоеного пирога”, напяливая на себя поочередно футболку, водолазку, снова футболку, кофту, еще футболку, куртку, вторую куртку – в общем, в таком духе:). В это время я серьезно пожалел, что термобелье, которое еще на Челтере отдал Ане, сейчас лежало в теплой комнате где-то в Ялте, и в очередной раз дал себе слово несколько раз подумать, прежде чем НЕ ВЗЯТЬ что-то с собой в поход. О том, чтобы остаться этим вечером без костра, не могло быть и речи. Паша, воспользовавшись своей супер-горелкой, запалил влажные сосновые сучья, и вскоре мы уже ютились поближе к огню, согревая отмерзшие конечности. Воду тоже кипятили на горелке, чтобы максимум тепла от костра поглощать самим. В этот вечер чай на ай-петринских травах показался особенно вкусным, наверное, все из-за того, что он был горячий:). Спать ложились, прямо как были, во всей одежке, закутавшись с головами в капюшоны курток и спальников.